WWW.SVALI.RU : Рассказы путешественников : Венгрия : Как я ходил в Дом террора



Как я ходил в Дом террора

Я получаю билет и прохожу к лифту. Передо мной дуло старого советского танка. Танк этот уже давно не стрелял. "Второй этаж, потом первый", - говорит охранник и рукой показывает на лифт.

Захожу в лифт. В нем кроме меня еще несколько японцев и французов. Он медленно поднимается. Через его прозрачное стекло на меня смотрят сотни лиц не известных мне венгров, погибших от репрессий. Их фотографиями обклеена вся стена, напротив которой поднимаются к началу экспозиции посетители Дома террора.

Раньше в этом сером мрачном четырехэтажном здании располагалась штаб-квартира секретной полиции, теперь здесь Дом террора (по-венгерски Terror Haza) - самый страшный музей Будапешта.

Выходим из лифта. Первый зал. В самом конце - большая (во всю стену) фотография разрушенного бомбами Цепного моста, в центре мониторы с советской и нацистской кинохроникой. Вот Адольф Гитлер выступает в Нюрнберге, вот товарищ Сталин усмехается в свои усы с Мавзолея, вот советская делегация встречается с немецкой, а вот тот самый пакт Молотова - Риббентропа.

Из динамиков, чередуясь друг с другом, звучат обращения к венгерскому народу то на немецком, то на русском языках. "Что такое советская власть?" - спрашивает сам себя и, видимо, слушавших его 60 лет назад неизвестный оратор и потом начинает что-то говорить о трудящихся, солидарности и прочем. Слева от экранов стоят два старых черных телефона. Поднимаю трубку и слушаю обращение венгерского фюрера Ференца Салаши.

Иду дальше. Много кинохроники. Опять те же немцы и русские. Опять какие-то воззвания, опять что-то про советскую власть. А вот уже жертвы этой советской власти.

Старики венгры рассказывают о том, как их допрашивали сотрудники КГБ. Говорят они по-венгерски, но на многих мониторах есть английские титры. Чаще всего в титрах встречается слово interrogation. Захожу в темную комнату. В центре - автомобиль. В нем горит свет. Возле руля советская военная фуражка. Внезапно свет тухнет, начинает играть тревожная музыка - такие нервные скрипки, от которых мороз по коже.

Прохожу дальше. Деревянный стол, табурет. Бумага, ручка. Идеальная обстановка для допроса.

Справа на мониторе - один из участников такого допроса. Рассказывает, как его заставляли давать показания, применяя при этом физическую силу.

Иду дальше. Попадаю в лабиринт. Стены лабиринта сделаны из килограммовых кусков мыла. Такие грязно-белые кирпичи из жира, на каждом из которых написано "1 кg". Иду вперед, все время куда-то заворачиваю, через 100 метров этих виляний становится не по себе. Выхожу к стене. На ней еще один монитор, на мониторе человек в ватнике в окружении свиней. Становится как-то уж совсем невыносимо. Я уже не хочу узнавать, как связаны этот вот человек в ватнике, эти свиньи и этот лабиринт из мыла.

Пробегаю этот невыносимый лабиринт и попадаю в комнату, обклеенную советскими плакатами на венгерском языке. Вот они, веселые венгерские трудящиеся, светящиеся радостью. И никакого мыла, и никаких ватников.

В следующей комнате скамейки и трибуна. Ну хоть сейчас проводи собрание для товарищей. Все обклеено старыми газетами. Справа стеллаж с папками. Не удержался - достал одну. Пусто. С оборотной стороны, немного надорванной, подклеен листочек с эмблемой Евросоюза.

Быстро прохожу еще несколько залов, в которых всеми средствами и способами показана тяжелая жизнь граждан Венгерской Народной Республики (ВНР). Я уже спустился на первый этаж и преодолел, кажется, больше половины экспозиции. Вот последний зал. В центре комнаты лежит большой крест. У стен - Новый завет на венгерском и русском. Здесь же облачение священника.

Самая известная история о взаимоотношениях церкви и властей ВНР - история кардинала Йожефа Миндсенти.

В 1949-м секретная полиция обвинила его в государственной измене и посадила в тюрьму, в 1956-м он вышел на свободу, поддержал антикоммунистическое восстание, а после его провала вынужден был скрываться от советских властей в посольстве США в Будапеште. Миндсенти провел в американском посольстве 15 лет и только в 1971 году уехал в Италию.

Прохожу в коридор. Вижу еще один лифт. Ну что ж, кажется, все осмотрено. Сейчас спущусь к выходу и все.

Лифт открывается. Я захожу в него. Он закрывается и начинает медленно-медленно спускаться. На стене лифта загорается монитор. Еще один старик венгр. Смотрю на титры. Старик рассказывает не просто о допросе, он рассказывает о пытках. Он руками показывает, как один из работников секретной полиции заходил за спину допрашиваемого и оттягивал его голову назад. Затем второй засовывал какой-то металлический предмет ему в рот... описания пыток слишком уж детальны. Спасает только то, что я не знаю венгерского, а на титры можно не смотреть.

Я в лифте уже больше минуты. Лифт спускается очень-очень медленно. Сколько же можно спускаться! Бросаю взгляд на монитор. "После этого один из участников допроса подходил к телефону, набирал номер и говорил "Товарищ следователь, зафиксирована физическая смерть допрашиваемого", - произносит старик на мониторе.

Монитор гаснет. Двери лифта открываются. Это никакой не выход из дома. Это полутемное сырое подземелье. Это тюрьма.

Узкий коридор. Справа и слева камеры. Двери в них открыты. Вот комната для буйных заключенных - здесь стены обиты мягкими тюфяками, чтобы заключенные не могли нанести себя вреда. Вот камера, пол в которой полностью залит водой. Вот карцер - высотой в 2 м и шириной меньше 50 см - здесь можно только стоять. В нескольких камерах висят портреты жертв

террора. Вместо даты смерти - вопросительный знак. Кто-то из посетителей шутит и пытается запереть своего приятеля в одной из камер. Приятель быстро выскакивает из камеры и испуганно смотрит на шутника.

Я иду по коридору. Впереди девушка. Она заглядывает в крайнюю справа камеру и тут же с ужасом выскакивает. Ее можно понять: не всякому понравится смотреть на виселицу в сыром подвале.

Тюремный отсек заканчивается. Хочется поскорей уже выбраться наружу, но понять, когда же это все закончится, невозможно.

Следующая комната еще страшней, чем все эти камеры, виселицы и карцеры вместе взятые. Тут горят всего несколько свечей, стоят кресты с какими-то именами и фамилиями, а несколько детских голосов из динамиков произносят эти имена и фамилии.

Опять кинохроника, но на этот раз вместо жертв репрессий, гитлеров, сталиных, молотовых на мониторах советские солдаты, покидающие Венгрию. Простой русский парень в форме стоит возле "КамАЗа", курит папироску, корчит многозначительную физиономию, улыбается и машет ручкой - до свиданья, мол, Венгрия. Кажется, это последний зал.

Да, точно - последний. Спускаюсь по лестнице к выходу.

Протягиваю руку к старой деревянной двухметровой двери - и тут происходит самое страшное, что я видел в этом доме: дверь открывается сама. Я выхожу - и она закрывается. Это была последняя мрачная шутка Дома террора: это не я ушел из Дома, а Дом выпустил меня на свободу...

Фотографии добавлены редакцией портала Svali.ru

Музей террора, Будапешт, Венгрия.
Музей террора, Будапешт, Венгрия.

Музей террора, Будапешт, Венгрия.
Музей террора, Будапешт, Венгрия.

Музей террора, Будапешт, Венгрия.
Музей террора, Будапешт, Венгрия.